Мне этот день забыть нельзя,
Пятиметровая змея
Стояла прямо предо мной
Слегка качая головой.
В той стойке был зловещий знак,
Мне стало зябко сразу так.
Она смеялась надо мной
Язык показывая свой.
Ну ,что- ты влип, обидно так
Как мальчуган попал впросак
Я онемел, холодный пот,
Сковало обручем живот.
Все понимаю- шелохнись,
И яд внутри ,я рухну вниз.
Стою застыв, не шевелясь,
Немного дергается глаз.
Не слышно даже обезьян ,
Затих от ужаса их клан.
Сердце стучит словно в набат
В любой момент отправлюсь в ад.
Тогда в глаза -она в мои,
Ты душу на куски не рви.
Давай кидайся я готов,
Но вдруг услышал крови зов.
Зачем тебе ее укус,
Поговори с ней ты ж не трус.
К ней обратился взглядом я,
Постой ,ведь сразу так нельзя.
Хватает места нам обоим
Своих я чувств к тебе не скрою,
Ты хороша даже прекрасна ,
Но не мигая смотрят глазки.
И как прекрасна твоя кожа
Свою я разрисую тоже.
Ей долго что то говорил,
Мне кажется даже шутил-
Пусть ты в очках, но очень славна,
Давай поговорим о главном.
Нам нечего делить друг с другом
Ты королева всей округи
И кобра как то подобрела
Обмякла вся, чуть чуть присела
Махнула мне своим хвостом
И скрылась за большим кустом.
А я еще стоял и думал
И в кровь искусанные губы
Лизал шершавым языком,
Соленый пот и кровь ручьем.
Швырнул на землю автомат
И был конечно очень рад,
Что уползла и мне не нужно
Кормить тебя собой на ужин.
Исчезла ты, совсем без сил,
Спасибо, Бог меня хранил.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
Проза : Десять практических шагов к прощению - Пол Майер Иногда прощение может быть очень полезным, и есть смысл простить, и мы видим, что нужно сделать, чтобы этого достичь, видим всю логичность этого шага, однако все это лишь до тех пор, пока не заденут нас самих и прощение, таким образом, не станет нашей личной задачей. Какие тогда бушуют эмоции и как разгораются страсти! Шаги к прощению все те же, но, находясь в котле разгоревшихся страстей, когда нанесенная рана еще свежа и постоянно дает о себе знать, нам может казаться, что с логикой здесь нет никакой связи. Бэрри и Марта Кэмп испытали это на себе. Вот их рассказ.
